Отец Ленина по такому упрощенному подходу должен был прямо воспитать в сыне будущего революционера с трезвым пониманием необходимости, но и трудности борьбы с самодержавными штыками. Если этого не было, если к тому же Илья Николаевич упрямо верил в дело чистого просветительства, а от насилия, крови в испуге шарахался, не в силах преодолеть духовную брезгливость, — тогда наготове оказывается другой стандарт мышления, ищущий приметы противоборства отца с сыном, их кардинального разногласия. Сценарист и режиссер находчиво ставят препоны такому приблизительному прочтению. Прекрасная находка — обнаружено, что Илья Николаевич сверстник героев «Что делать?», романа Чернышевского, которым позже будет зачитываться сын. Еще одна удивительная выкладка: автор романа обещал, что Рахметов еще появится и не далее чем через три года. Сопоставление дат вычисляет выстрел Каракозова. Знаменующий, однако, не революционный взрыв, как надеялись Чернышевский и люди его устремлений, а регресс, усугубление гнусных порядков беспросветного государственного насилия. Отсюда, от сложности времени, объяснение сложности характера. Мог быть одним из Рахметовых. Был другим. Как служащий государственной администрации не позволял себе встреч с поднадзорными и политически неблагонадежными лицами. Искренне верил, что все решится само собой, со временем, надо только делать свое дело, разносить, прививать, лелеять зерна цивилизации в дикой, азиатской, грязной и нищей стране. Делал это подвижнически, не жалея сил. И на сельском отдыхе, на лесной дорожке запевал любимую песню на слова опального Плещеева... И Мария Александровна предупреждала дочь, что в городе эту песню петь нельзя — у отца могут быть неприятности.
Источник: www.gruz200.ru